ЭКСКУРСИЯ В ЛозаннЕ
Туры по Швейцарии » Экскурсии по городам Швейцарии » Лозанна
LAUSANNE.
Две русские княжны Лозанны.
Говорят, что имя человека опрелеляет его дальнейшую судьбы. Возможно, и с городами также?
Лозанна созвучна с прекрасным женским именем: Луиза, Лиза, Елизавета. Елизавета-царское имя, так же как и Екатерина. Удивительно, но с царскими именами Лозанна действительно связана романтическими и печальными историями. Вот две из них.
История первая.
Случилась эта история в далеком XIII веке, и не где-нибудь, а в России. Все русские знают имя доблестного Григория Орлова. Фаворит царицы Екатерины, в свое время возведший ее на российский престол, храбрый и мужественный вояка, принимавший участие во многих исторических битвах, статный красавец, казалось навсегда занял место подле императрицы. Тем не менее в один прекрасный момент фортуна отвернулась от него. В 1772 году он был отлучен от двора. В ту пору ему было 38 лет. После повышения Потемкина князь Орлов уехал за границу, путешествуя по Европе, изумляя чужеземные столицы своим роскошным образом жизни и пугая самых смелых игоков своими крупными ставками. Бурный, развратный, смелый, он просто прожигал свою жизнь. До тех пор, пока 43-летний бывший фаворит не влюбился, серьезно, но не неожиданно.
Катенька Зиновьева родилась в 1758 году в фамильном имении Коньково. Девочка отличалась добрым нравом, увлекалась музыкой и романами, в потому едва выйдя в свет, быстро завоевала репутацию романтической особы. За юной красавицей, в 18 лет ставшей фрейлиной императрицы, волочились едва ли не все светские львы того времени. Тогда и вспыхнула любовь между Екатериной и ее двоюродным братом Григорием Орловым, намного старшим ее. Они твердо решили соединить свои судьбы.
Было в этой любви все: неистовое и чистое, возвышенное и чувственное. Влюбленные быстро обвенчались, несмотря на то, что формально брак между двоюродными братьями и сестрами запрещался. Скорый брак был также скоро расторгнут, что повергло молодых людей в отчаяние. Их насильно разлучили, и несчастная супруга вся в слезах писала своему брату: «Я люблю его, как никого не любила и, несмотря на все, слава Богу, очень счастлива».
Но тут императрица проявила свое великодушие. Она отменила постановление Сената о расторжение брака и зачислила княгиню Орлову в статс-дамы. Через 2 года счастливой супружеской жизни Катенька, как нежно называл ее супруг, заболела. Ее здоровье требовало более мягкого климата, и потому было решено вновь поехать в Швейцарию, в Лозанну, где суруги уже бывали после свадьбы. Каждый новый день здесь начинался с поцелуя и чашечки кофе в роскошном номере отеля. Григорий мечтал стать счастливым отцом, и все недомогания супруги невольно списывал на беременность жены. Но - увы! Все сложилось ужасно: вместо долгожданной беременности Катенька окончательно слегла и вскоре умерла - на 24 году жизни. Это случилось 16 июля 1782 года, в Лозанне. Здесь ее и похоронили - в каменном саркофаге, установленном у стены в лозаннском соборе Норт-Дам. Таким образом удалось обойти закон того времени, по которому запрещалось предавать швейцарской земле прах иностранцев.
Вернувшись домой, овдовевший Григорий сошел с ума. Шесть месяцев спустя, 24 апреля 1783 года он умер и был похоронен в своем подмосковном имении под названием Нескучное - за тысячи верст от своей милой Катеньки.
Поэт Державин написал Екатерине Орловой посмертное стихотворение:
Как ангел красоты, являемый с небес,
Приятностьми она и разумом блистала,
С нежнейшею душой геройски умирала,
Супруга и друзей повергла в море слез.
Николай Михайлович Карамзин, автор «Записок путешественника», посетил в сентябре 1789 года поставленное Екатерине Орловой в Швейцарии надгробие. Он написал: «Сию минуту пришел я из кафедральной церкви. Там из черного мрамора сооружен памятник княгине Орловой, которая в цветущей молодости скончала дни свои в Лозанне, в объятиях нежного, неутешного супруга. Сказывают, что она была прекрасна - прекрасна и чувствительна!»
История вторая.
Не только Катеньку Орлову помнят в Лозанне. Вот еще одна представительница царского имени: Екатерина Шаховская. Эта уже настоящая княгиня, из Рюриковичей, правда из обедневшего рода. Сирота со скромным состоянием, она была необыкновенной красавицей и обладала «необычайно чистым и нежным голосом альтового тембра». Посему, опекаемая великой княгиней Еленой, она в конце 1830-х годов приехала в Париж брать уроки пения у знаменитого Гризи (Grisi). Здесь она и познакомилась с Василием Гавриловичем Рюминым, молодым богатым дворянином 37 лет отроду, хорошо образованным и всегда идеально одетым. Мечта любой бесприданницы. Но молодая княгиня не была рассчетливой. Любовь вспыхнула сама собой.
Откуда же у молодого Василия Рюмина взялось состояние, позволившее будущей семье не только безбедно жить в Швейцарии, но и оставить о себе добрую память меценатов и благотворителей, и не где-нибудь в глубинке, а в центре Европы, в Лозанне?
История благосостояния семейства Рюминых началась с отца Василия Рюмина, Гавриила Васильевича Рюмина. Статский советник, откупщик, благотворитель, сын мещанина г. Рязани, он родился здесь в 1752 году. "Бедность, — рассказывает Д. Н. Бантыш-Каменский, — постигла его в самых молодых летах и приучила к трудолюбию; лишась от пожара, по кончине отца, последнего своего имущества, он отправился во Владимир, где определился к содержателям винных откупов. Особенная честность и расторопность Рюмина, равно как и доставленные им значительные выгоды откупщикам снискали ему совершенно их доверенность. Они, по прошествии некоторого времени, приняли его к себе в часть и таким образом содействовали ему в приобретении значительного капитала. Тогда Рюмин имел возможность сам снимать винные откупы и, посредством полученного навыка, умных оборотов, в течение нескольких лет составил себе обширное состояние".
Состояние было столь обширным, что позволяло Гаврииле Васильевичу заниматься огромной благотворительной деятельностью. Вот сухие цифры документов: «В 1822 г. Рюмин пожертвовал в пользу учрежденного в Рязани Дома Трудолюбия и призрения неимущих 20 000 руб.; на возобновление собора во имя Рождества Христа Спасителя — 30 000 руб., на поддержание огромного и величественного Успенского кафедрального собора, клонившегося в 1800 г. к разрушению, — более 10 000 руб., причем употребил средства на сделание в нем, по обеим сторонам царских врат, двух среброкованых вызолоченных икон, и 40 000 руб. — на сооружение соборной колокольни. В 1803 г. он пожертвовал 7 000 руб. Воспитательному Дому, от которого в 1799—1803 гг., вместе с прочими, держал откуп продажи игральных карт. Несколько лет он содержал на свой счет в Рязани театр, который, по тогдашним слухам, приносил ему до 10 000 руб. чистого убытка»
И еще один штрих к портрету миллионщика. Любопытные воспоминания оставил о Рюмине в своих записках профессор истории Д. И. Ростиславов. Вот что он пишет: «По смерти его, случившейся, кажется, в 1827 г., оказалось, что он оставил своим детям в наследство, как тогда говорили, более 10 000 душ крестьян и до 15 миллионов рублей денег. Этот бывший блинщик и подносчик, сделавшийся статским советником, богачом и кумом Государя, кажется не забывал о прежней своей бедности и был очень хорошим помещиком относительно своих крестьян. Оброк на них налагал очень небольшой, рублей по 20—30 с тягла, снабжал крестьян землею более, нежели в достаточном количестве, а главное — его фамилия служила им защитою против чиновничьих придирок. Рюминского крестьянина опасались поприжать и исправник, и заседатель, и стряпчий, и даже все временное Отделение, составлявшееся для производства какого-либо следствия; разве только к бурмистрам Рюмина любили заезжать напиться чаю, поесть и попить.»
После смерти папаши все семеро детей, пятеро сыновей и две дочери, получили неплохое наследство. К тому времени двое младших, Иван и Василий, уже закончили Московский Университет. Василий получил прекрасное образование и обнаружил отличные способности, главным образом, литературные. Однако литературные экзерсисы Василия, судя по всему, были не более чем кратковременным юношеским увлечением, не получившим дальнейшего развития. В более зрелом возрасте интересы Рюмина неожиданно меняются. В 1830 годы он состоит уже отнюдь не в литературном, а в Московском императорском обществе сельского хозяйства и Обществе улучшенного овцеводства .
Итак, молодой, богатый и преспективный Василий Гавриилович Рюмин встретил в Париже красавицу княжну Екатерину Шаховскую. Здесь начинается новая удивительная, уже швейцарская, глава истории семейства Рюминых
Получив от Василия предложение о замужестве, Екатерина ответила согласием, но, связанная предварительными обязательствами, вынуждена была возвратиться в Петербург, чтобы в течение последних перед свадьбой месяцев исполнять при дворе обязанности фрейлины. В 1839 году они обвенчались и сразуже покинули столицу-уехали в Швейцарию, а затем в Италию: Екатерина имела слабое здоровье и нуждалась в лечении. После Италии в 1840 году Рюмины решили окончательно обосноваться в Швейцарии, климат которой показался им вполне благоприятным. Первое время они снимали дома в окрестностях Лозанны, в одном из которых, в деревне Сен-Лис (Sainte-Luce) 1б января 1841 года у них родился сын Гавриил, будущий основатель Лозаннского Университета. Позднее к востоку от Лозанны Рюмины купили большой участок земли с виноградниками, где построили виллу, названную «Эглантин» («Eglantine»), что в переводе с французского означает «цветок шиповника».
Штрих к портрету Василия Рюмина: через несколько лет после смерти своего отца он решился на такой редкий во время крепостничества поступок, как увольнение своих крестьян в свободные хлебопашцы. В 1846-1848 годы В. Рюмин заключил с принадлежавшими ему крестьянами Касимовского, Зарайского и Егорьевского уездов Рязанской губернии ряд договоров, которые отличаются лояльностью по отношению к крестьянам и продуманностью в вопросе соблюдения крестьянских интересов. Все крестьяне были освобождены без какого-либо выкупа, в общее владение к ним переходили сельские хлебные магазины и выгоны для скота.
После этого единственным недвижимым имением Рюминых в России оставался дом в Москве. Трудно судить, то ли Василий не успел его продать, то ли пытался таким образом сохранить какую-то связь с отечеством, но этот московский дом если и связывал его владельцев с родиной, то лишь номинально: представители младшей ветви рода Рюминых никогда более в России не объявлялись Ни сам Василий, ни Екатерина, которая, судя по всему, разделяла политические взгляды супруга, ни их сын Гавриил, получивший в наследство московский дом после смерти отца в 1848 году.
О влиянии отца на формирование личности мальчика говорить не приходится — тот умер, когда сыну едва исполнилось семь лет. Определяющим было влияние матери и, позднее, воспитателя Гавриила — Шарля Годена (Charles Gaudin), приглашенного в дом Екатериной Рюминой. Личность последней заслуживает того, чтобы остановиться на ней особо. Мадам Рюмина была хорошо известна в Лозанне благодаря своей благотворительной деятельности, покровительству наукам и искусству. А. де Лоэ, ректор Лозаннского университета, характеризовал ее следующим образом: «Эта женщина из аристократических кругов, имела необыкновенно возвышенные взгляды на жизнь и на людей.
Будучи очень простой в своих вкусах и манерах, экономной и строгой к себе, абсолютно и, признаем, на редкость далекой от всех социальных предрассудков, живущая для других, неустанно ищущая пути и способы делать другим добро, она тратила свою жизнь и свои средства на дело любви, на чем было основано все ее существование. Она утешила многих несчастных, протянула руку помощи большому числу художников в бедственном положении, особенно внимательно и великодушно помогала молодым людям, не имеющим средств».
На счету Екатерины Рюминой поддержка приюта для слепых, приобретение для одной «бедной и достойной всяческого уважения семьи» небольшого участка и домика, который впоследствии, в память о «княгине Рюминой», станет приютом для сирот. Но главное, что заставляет лозаннцев и по сей день вспоминать имя Рюминой — это основание в Лозанне «русской княгиней» городского Музея промышленности и декоративного искусства. Проект музея был разработан Е. Рюминой совместно с наставником ее сына Ш. Годеном.
Люди, близко знавшие Годена, считали его человеком «исключительно гармоничным». Он обладал точным, аналитическим умом, определенными художественными дарованиями (сохранились его акварели) и высокими моральными качествами религиозной окраски.
Эти люди «умели видеть и заставляли видеть других… У них был дар заставить «говорить» даже камень и выпытать у него таинственные секреты ушедших веков». В такой обстановке воспитывался Гавриил Рюмин. Годен несомненно сыграл определяющую роль в его образовании и научной ориентации. Он же способствовал национальной ассимиляции Гавриила, после «относительно изолированной юности» Рюмина. В 1859 году Гавриил поступил в специальную техническую школу (позднее она войдет в состав Лозаннской Академии), в 1864 успешно выдержал выпускные экзамены и получил диплом инженера-конструктора.
Последние годы жизни молодой Рюмин провел в одиночестве: в 1866 году умер Годен, 7 мая 1867 года — Екатерина Рюмина. В начале 1867 года она перенесла воспаление легких и не смогла оправиться от болезни.
После смерти матери Гавриил продолжал путешествовать. Возможно, часть поездок была предпринята с практическими целями, но главной их причиной была природная любознательность Рюмина, его желание как можно больше увидеть и познать. В свое последнее путешествие он отправился, имея на руках паспорт, в котором было записано: «Позволить г-ну Рюмину, рантье, имеющему гражданство Лозанны, в сопровождении своего слуги Боше, свободный проезд с целью путешествия во Францию, Италию, Германию, Австрию». Перед отъездом, следуя примеру матери, Гавриил привел в порядок дела и 20 марта 1871 года написал свое ставшее впоследствии знаменитым завещание, согласно которому оставлял Лозанне капитал в полтора миллиона франков. 21 апреля 1871 года Рюмин покинул Лозанну.
Он находился недалеко от Белграда, когда появились первые признаки болезни. Не прерывая поездки, Рюмин продолжал следовать по намеченному маршруту, с трудом добрался до Бухареста, где врачи поставили диагноз-брюшной тиф. Усилия врачей оказались тщетны 18 июня 1871 года 30-летний Гавриил Рюмин скончался в гостиничном номере Бухареста. За несколько часов до смерти он выразил желание быть похороненным в фамильном склепе Рюминых в Лозанне, где покоились его родители и младший брат Юлий (1842-1852). Последнее волеизъявление Г. Рюмина было исполнено: его тело привезли в Лозанну и 3 июля похоронили в семейной усыпальнице на кладбище д’Уши (d’Ouchy). Спустя два дня после похорон было вскрыто завещание покойного.
Здесь начинается последняя глава, глава о наследстве. Все было далеко не просто. Родственники –наследники не замедлили объявиться. Тетка Гавриила по материнской линии, двоюродный брат и две двоюродные сестры Гавриила по линии его отца и еще одна тетка по линии отца пытались оспорить завещание. Они попытались доказать, что Гавриил Рюмин являлся русским подданным (основной аргумент: Рюмин владел недвижимостью в России, под которой подразумевался вышеупомянутый дом в Москве, проданный еще до совершеннолетия Гавриила). Обоснуй они это — наследство делилось бы уже по российским законам, и у претендентов появлялись реальные шансы на получение определенной доли. Учитывая обстоятельства жизни Гавриила, попытка признать его российским подданным являлась по меньшей мере несерьезной. Когда в 1862 году Россия отказала Рюминой в очередном подтверждении российского гражданства, городские власти Лозанны, учитывая большие заслуги «русской княгини» в деле благотворительности и покровительства наукам и искусству, присвоили ей и ее сыну Гавриилу почетное гражданство города на вечные времена.
Неопределенность и неточность отдельных формулировок в завещании предопределили бесконечные дебаты по поводу предназначения денег. «Я завещаю городу Лозанне, кантон Во, Швейцария, — гласит текст документа, — сумму в 1 500 000 франков, которые прошу разместить на хороших условиях с тем, чтобы эта сумма, удвоенная, была использована на строительство здания, которое через 15 лет после моей смерти будет расценено как имеющее общественное значение комиссией из 10 членов, избранных наполовину из преподавателей Академии и наполовину из членов магистрата города». Лозаннцам было о чем подискутировать. Когда можно использовать деньги-через 15 лет после смерти Г. Рюмина или когда сумма удвоится? Каким образом должна избираться комиссия?
И, наконец, на что израсходовать деньги, какое общественно-полезное здание на них возвести? Вот те вопросы, которые пыталась разрешить общественность города. Насколько сложно оказалось это сделать, говорит тот факт, что замысел Рюмина удалось осуществить лишь спустя 35 лет после его смерти. 3 марта 1887 года было принято решение: деньги пойдут на здание, необходимое как для нужд лозаннской Академии, так и для нужд города. Решение стало историческим для Академии, ибо с получением дополнительных площадей появлялась возможность открыть столь необходимый городу медицинский факультет. В довершение этого, Академия, открывая новый факультет, приобретала тем самым право на новый статус — статус университета. Этого давно добивалась научная общественность Лозанны: университетский статус был не только престижнее., но и предоставлял широкие права в решении вопросов самоуправления.
В 1906 году здание наконец-то было возведено. Его построили в центре города, рядом со зданием Академии на площади Рипон (Riponne), и торжественно открыли 3 ноября 1906 года. Строительство обошлось в 4 900 000 франков, из них большую часть — 3 500 000 франков, или 71%, составили деньги Рюмина.
Таким образом, с некоторым допущением, нашего соотечественника Гавриила Рюмина вполне можно считать основателем Лозаннского Университета, как это и вошло в традицию и в Швейцарии, и в России. Построенное здание недаром было названо «Palais de Rumin» — «Дворцом Рюмина». Это очень нарядная, пышно и со вкусом отделанная постройка, украшенная затейливыми башенками, колоннадой и скульптурами мифических животных. 
Не менее впечатляюще выгядят интерьеры Дворца. Высокие арочные проемы дверей, витражи, лепнина, расписные своды и галереи создают ощущение торжественности и праздничности. Университет размещался в стенах Дворца более 80 лет, а в последние годы Дворец Рюмина полностью предоставлен в распоряжение музея и библиотеки кантона.
Приятного путешествия и новых незабываемых впечатлений желают Вам ваши
гиды в Лозанне Рене и Ирина Майер
Рекомендуемые маршруты из Лозанны
Лозанна - Женева
Лозанна - Веве - музей еды в Веве
Лозанна - виноградники Лаво
Лозанна-на теплоходе по Женевскому озеру -Монтрё-замок Шилльон
Лозанна - сыроварня Грюйер - Грюйерский замок или шоколадная фабрика Калье
Лозанна-на теплоходе по Женевскому озеру-Монтрё-деревня миллионеров Гштаад-высокогорное озеро Лауенензее
О швейцарской кухне
«Кушать подано!» Есть ли в Швейцарии кухня?
О швейцарских традициях
Швейцарские народные праздники
Швейцарские народные инструменты
И снова о традициях. Улыбнемся?.....
О швейцарских открытиях
Чем интересуются наши гости
